|
12 февраля 1804 года в Кёнигсберге случился великий траур – остановилось сердце великого патриота города, философа Иммануила Канта. Этот сухонький старик, по которому в последние годы кёнигсбержцы сверяли часы, умер на руках у родной сестры, к тому времени с братом он прервал всяческие отношения.
Горе было столь неподдельным, что Канта долго не хотели «отпускать». Вместо положенных двух дней на прощание, эта церемония заняла более двух недель. И только 28 февраля 28 лучших студентов местного университета, получившего название Альбертина, на руках вынесли гроб с телом усопшего к месту его последнего успокоения.
О том, каким философом был Кант – многие знают лишь понаслышке: не так-то легко одолеть хотя бы «Критику чистого разума». Да и большинству нынешних обывателей это и ни к чему: философия жизни и выживания диктует сегодня свои законы. Хорошо если кто-то, читая куда более популярную сегодня книгу «Мастер и Маргарита», вспомнит научный спор Воланда с Кантом относительно существования Бога. Хочу их несколько огорчить – Кант никогда не «выводил» личное доказательство, это миф.
Каким же он был, этот гений своего века? На это небезынтересно взглянуть, для того, чтобы почерпнуть что-то полезное и для себя.
Итак, начнем с самого рождения. Иммануил был четвертым ребенком в семье шорника, или, если хотите, седельных дел мастера. Это было наследственное, потому что и дед будущего философа знаменит был только своими сверхпрочными и изящными седлами для лошадей. Так получилось, что «мужичок», как заботливо звала Иммануила его мама Регина, был первым выжившим ребенком в семье. В богобоязненной ячейке общества не признавали абортов, а потому в общей сложности Регина рожала одиннадцать раз, но выжили, кроме самого философа, гораздо меньше половины. Одни исследователи настаивают на том, что у Канта было три брата и сестра, но немец Кроненберг настаивает на том, что брат был один, как и сестра. Может быть, и так.
Как я уже сказал, в детстве и юношестве Кант был очень тщедушным ребенком. Узкая грудная клетка, неровная походка, вовсе не знатное происхождение – у другого развили бы десятки комплексов. Но Иммануил ограничился только одним – невероятной застенчивостью. И победить смог ее очень нескоро – доподлинно известно, что даже после 1755 года, когда Иммануилу было уже за 30, и он получил право читать лекции в Альбертине, философ, уже трижды защитивший ученую степень, не справился с волнением. Он говорил еле слышно и часто поправлялся. У нас в народе таких людей называют немного резко: мямля.
Может быть, именно поэтому профессором Кант стал через целых 15 лет – только в 1770 году ему «улыбнулась» кафедра логики и метафизики.
В этом же году Кант пишет своему другу Марку Герцу о том, что задумал сочинение и надеется его закончить через три месяца. Наивный ученый – «Критика чистого разума» увидела свет лишь 11 лет спустя – в начале 1781 года.
Но вернемся к «вещи в себе». Первое, что связывает Канта с этим понятием – его добровольное затворничество с 1746 по 1755 годы, когда будущий философ ограничился должностью домашнего учителя и, как говорится, носа не казал на разных, как теперь принято говорить, «тусовках». Сидел ниже травы, тише воды.
Второй момент – Кант не очень-то любил женское общество, хотя относился к некоторым представительницам прекрасного пола весьма снисходительно. Но он ни разу не был женат, и никто не мог похвастать тем, что зафиксировал факт того, что Кант делил с кем-то свою постель. Злопыхатели тут же выстроили теорию о том, что философ очень хочет дожить до старости и потому бережет собственные силы. Где уж тут место женщине?
Эта любовь к самому себе, разве не показатель того, что человек является ярким олицетворением вещи в себе?
А про женщин Кант как-то сказал: «Женщина не любит выдавать себя и поэтому не напивается. Она слаба и потому хитра». Меньше всего философ хотел быть обхитренным.
И, наконец, третье – куда бы Канта ни приглашали – не то, что преподавать, а даже выступить с лекциями – он ни разу не покидал родного города, что стало причиной прозвища Канта в ученом кругу – затворник из Кёнигсберга. А кто такой, в сущности, затворник?
|
