|
Семьдесят лет отделяют сегодня человечество от событий кровавого террора 1937 г., каждый день которого приносил в дома строителей нового «справедливого» общества горе и отчаяние, забирая жизни, уничтожая издевательски их семьи и подвергая гонениям родственников, друзей, сослуживцев. У советского тоталитаризма была своя особенность – преступления против человечности партийная власть старалась совершать именем народа. Опыт политических процессов 30-х годов минувшего столетия свидетельствует: общество, живущее мифами о врагах и героях, может мириться с проведением массовых репрессий.
С 1937 г. началось планирование жизней советских граждан тиранией однопартийного правления с культом генерального секретаря для абсолютного подавления инакомыслия. Безрассудными и жестокими кажутся с высоты времени массовые репрессии военных, подорвавшие оборону страны, после расстрела маршала Тухачевского, командарма Уборевича, комкоров Примакова, Якира, Путны, Корка, Фельдмана, Эйдемана. В этот «злой, пропащий год» явилась на свет директива о проведении массовых операций по изъятию «антисоветчиков», и для каждой союзной республики стал разрабатываться свой план с «лимитом об осуждении к расстрелу».
Но была ли в этом повинна провокация нацистов в отношении советского генералитета, сведения о которой появились в мемуарах Вальтера Шелленберга? После разоблачения культа личности специально назначенная комиссия не обнаружила секретных материалов, сфабрикованных гитлеровцами – папка куда-то бесследно исчезла. И станут утверждать высокие партийные чины, что никаких документов, переданных немецкой разведкой ОГПУ, не существовало в природе, и утверждения Шелленберга – сплошной вымысел.
Среди историков начнутся споры: насколько правдива была версия Шелленберга о причастности немецкой разведки к делу Тухачевского, которую огласил Хрущёв с трибуны съезда. Одни говорили, что Никиту Сергеевича эта версия устраивала, как демонстрирующая обоснованность репрессий партией, другие утверждали, что немцы здесь вообще ни при чём, а во всём виноват Сталин с его болезненной мнительностью – намекнул, дескать, своим опричникам, и мастера мистификаций подготовили этот процесс.
И те, и другие могли спокойно вести дискуссии – досье Тухачевского, «Красная папка», исчезло, и есть подозрение считать, что его сожгли с санкции самых высоких партийных чинов. Ведь маловероятно, что Хрущёв, готовясь к разоблачению культа Сталина, пользовался непроверенными сенсационными статьями в прессе. Досье это, скорее всего, Никита Сергеевич не только держал в своих руках, но и детально изучал. При Сталине документы тщательно охранялись, это после его смерти преемники сообразили, что абсолютная власть всё прикроет из соображений целесообразности. Для разоблачения преступлений Сталина и его опричнины достаточно было и других материалов.
Но обратимся к свидетельству авторов этой провокации. Шелленберг утверждал, что в начале 1937 года глава службы разведки и безопасности (СД) Рейнхард Гейдрих якобы «случайно» узнал от генерала Скоблина, белогвардейского эмигранта, об участии маршала СССР М. Н. Тухачевского в заговоре с германским генеральным штабом с целью свержения сталинского режима. Глава разведки представил информацию Скоблина Гитлеру.
Вождь нацистов распорядился держать в неведении офицеров штаба германской армии, чтобы те не смогли предупредить советского маршала. Две специальные группы от Гейдриха, по утверждению Шелленберга, взломали секретные архивы генштаба абвера и нашли документы о сотрудничестве германского генерального штаба с Красной Армией. Чтобы скрыть следы кражи, взломщики устроили пожар и скрылись.
Шелленберг в своих мемуарах не скрывал, что часть обличающих документов была сфабрикована, но утверждал – подделали совсем немного. Как видим – шеф политической разведки признал подлог в материалах, но в Москве почему-то без анализа их на достоверность стали спешно готовить обвинительный процесс «троцкистского военно-фашистского заговора». По версии Шелленберга, документы попали в ОГПУ через немецкого агента, проживавшего в Праге и познакомившего с информацией о заговоре доверенного друга президента Чехословацкой Республики доктора Бенеша.
|
