|
В марте 1942 года зазвучала на фронтах в землянках удивительно лирическая песня с ласкающими душу словами о печурке и бьющемся в ней огне, искрящаяся теплом любви, верности и надежды. Слова эти были написаны в тревожное время, лихую годину для родины, когда враг в безумном напоре, сосредоточив огромные силы, рвался к Москве.
Советские войска с трудом сдерживали натиск гитлеровцев, изматывая силы фашистов и выбивая их время от времени из захваченных населённых пунктов. И, наконец, 27 ноября 1941 года передовая статья «Правды» отметила, что «Мужественное сопротивление частей Красной Армии задержало разбег фашистских полчищ. Они вынуждены перейти на медленный шаг», а спустя два дня в сводках Совинформбюро появилось долгожданное сообщение об уничтоженной группировке врага в 7 тыс. солдат и офицеров в районе Ростова.
В воспоминаниях генерала Гюнтера Блюментрита, начальника штаба у фельдмаршала фон Клюге, командовавшего 4-й армией, входившей в группу «Центр», наступавшую на Москву, поражение немецких войск оправдывалось лютыми морозами и психологическими особенностями русских солдат, хорошо приспособленных к лишениям и климатическим условиям. Маршал Г. К. Жуков резко возражает этому утверждению в своих размышлениях: «Нет! Не дождь и снег остановили фашистские войска под Москвой. Более чем миллионная группировка отборных гитлеровских войск разбилась о железную стойкость, мужество и героизм советских войск, за спиной которых был их народ, столица, Родина». Они позабыли уроки истории и не учли, что «Каждый индивидуум в действительности есть продукт не только его непосредственных родителей, но еще - своей расы, т.е. всего ряда его предков. Не только чувство, но еще физиология и наследственность делают для нас отечество второй матерью» (Густав Ле Бон).
Строки будущей популярной песни были написаны поэтом Алексеем Сурковым в домашнем письме жене после трудного боя под городом Истрой в конце ноября 1941 года, когда ему пришлось пробиваться вместе со штабом полка через позиции фашистов. После двадцатого ноября резко упала температура, и начался сильный снегопад. Маршал Г. К. Жуков вспоминал: «Ещё более тяжёлая обстановка сложилась на правом крыле фронта, в районе Истра – Клин – Солнечногорск, где упорно оборонялась 16-я армия».
Ночью, в тридцатиградусный мороз, вышел полк из окружения, и каждый из оставшихся в живых спешил послать весточку своим родным. Острое ощущение пережитой опасности, кровавого ужаса войны и осознания, что случайная пуля или осколок могли в любую минуту прервать жизнь, похоронив надежды на встречу с любимой женщиной, вывело на бумаге слова: «А до смерти четыре шага…». Из шестнадцати строк стихотворения, начинавшегося со слов «Бьётся в тесной печурке огонь», родилась вскоре проникновенная лирическая песня и разлетелась по всей стране.
Примерно в то же время, когда бойцы гвардейского полка выходили с боями из окружения, мчались в машине по заснеженной дороге, рискуя жизнью, будущие маршалы, но пока ещё генералы Г. К. Жуков, Л. А. Говоров и командующий 16-й армии К. К. Рокоссовский в дивизию А. П. Белобородова по приказу Верховного выбить гитлеровцев из деревни «Дедово». Афанасий Белобородов доложил обстановку и убеждал высокий генералитет в нецелесообразности возвращения нескольких домов, однако капризный приказ товарища Сталина пришлось выполнить. Георгий Константинович вспоминает: «… вернёмся к серьёзным вещам. 1 декабря гитлеровские войска неожиданно для нас прорвались в центре фронта… Однако у деревни Акулово им преградила путь 32-я стрелковая дивизия…». Миллионы партийных и беспартийных «винтиков» встали на защиту столицы своей родины, осознавая, что «… до смерти четыре шага».
Строки, родившиеся у «печурки», так и остались бы частью письма или вошли бы в какой-нибудь поэтический сборник, если бы не случайность. В феврале 1942 года к Алексею Суркову обратился композитор Константин Листов с просьбой срочно сочинить «что-нибудь, на что можно написать песню». Поэт вспомнил о стихотворении в домашнем послании, переписал его из своего блокнота и отдал просителю.
|
