Предстартовый мандраж начинается дня за три до выезда. В который уже раз палец скользит по проселкам и тропам, начертанным на старой, потрепанной карте, проверяя давно проложенный маршрут.
Перетряхивается ремнабор. Тщательно, мягкой тряпочкой, словно дорогие ювелирные украшения, протираются хромированные части двухколесного спутника, который до поры до времени дремлет на балконе. Ну и пусть буквально через полчаса после выхода на трассу они покроются пылью и болотной грязью, но сейчас должны блестеть, как шпиль Петропавловки! Наконец, вот он, долгожданный момент: тугие шины касаются утреннего асфальта. Педали послушно приводят колеса в движение – сколько еще раз придется нажать на них – тысячу, миллион, прежде чем доберешься в тот уголок Ленобласти, куда мифический Макар телят не гонял? Велопутешествие – увлекательнейшее занятие, объединяющее многочисленных любителей активного отдыха, – только начинается…
В седле каждый четвертый
В дачной, загородной, жизни петербуржцев велосипед испокон веку занимал особое место: прогулки на яхтах и лошадях отнюдь не ограничивали досуг господ отдыхающих. Элегантные велосипеды французского или американского производства, с цельнолитыми шинами были практически неизбежным атрибутом всякого более-менее состоятельного дачника. Для мужчин – с рамой, для дам – без. Заказывались велокостюмы (без рюшей, кружев и прочих объемных форм, цепляющихся за ветки и кусты), приобреталась кожаная обувь (удобная, не стирающая ноги) – без всего этого светский выезд был попросту немыслим.
В парках и садах для велосипедистов прокладывали специальные дорожки с местами для отдыха и пикников – в общем, все условия, для того чтобы не спеша (или, напротив, на всех парах, это уж кому как интереснее) покататься в тени вековых деревьев, по берегам рек и озер. Среди дачников даже проводились соревнования: кто самый быстрый велосипедист! Приз? Конечно же, новенький комплект дефицитной импортной резины для шин и ремнабор, без которого в путь отправляется разве что отчаянная сорвиголова.
Где сейчас те велодорожки, густо опутывающие окрестности северной столицы? Давно дикой травой поросли или превратились в шоссе.
Любопытно, что если у нас всю велоинфраструктуру, сложившуюся к началу прошлого века, благополучно погубили, то за границей она постоянно совершенствуется. Лидер культовой питерской группы «Телевизор» Михаил Борзыкин рассказывал, что в Голландии, где он долгое время жил и заразился велосипедной болезнью, созданы все условия для того, чтобы люди пересаживались с личного и общественного транспорта на велики. Велодорожки – повсюду, в том числе и возле оживленных шоссе в центре городов. И чтобы машина заехала на велодорожку – такого не может быть по определению! У нас же формально велосипедист может ехать в метре от обочины (если четко следовать букве Правил дорожного движения) – но где этот метр взять на перегруженных питерских трассах?! Голландские велодорожки увязаны в одну систему: можно стартовать из центра города и спокойно выехать на природу или добраться в соседний городок на работу. Припарковаться на специальных стоянках для велосипедов. И… получить несколько дополнительных дней к отпуску или премию от работодателя за то, что ведешь активный образ жизни, укрепляешь здоровье и не отравляешь воздух выхлопными газами!
А у нас? Чтобы питерскому велосипедисту выехать за город, сегодня приходится сначала грузиться с полуразобранным великом (благо техника позволяет) в метро(!), добираться до вокзала, после ехать в электричке(!!!) до нужной станции – места сбора таких же велосипедистов-бедолаг – и лишь потом крутить педали. Ибо по городу и ближайшим окрестностям на велосипеде просто не пробиться!
Согласно официальной статистике, в Петербурге свыше миллиона велосипедистов, но инфраструктура совершенно не развита: если в Хельсинки протяженность велодорожек составляет 1300 км, у нас их нет вообще. Когда в 2004 году в Петербург приезжал на гастроли большой фанат велосипеда Пол Маккартни, устроители концерта всерьез обсуждали с ГИБДД возможность перекрытия части Невского проспекта, на случай если сэр Пол пожелает прокатиться на велике, – иного варианта просто не было.
